Архив Декабрь 2004 - «Снег белеет, когда бизнес "зеленеет"»

Целый год практически в каждом номере мы рассказывали о том, как общественность приобщала нефтегазовые компании к экологической ответственности. Начало этому процессу положил документ под названием «Совместные требования неправительственных природоохранных организаций России к компаниям нефтегазового сектора, осуществляющим свою деятельность на территории России, ее континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне».

«Требования», регламентирующие отношения общества и нефтегазового бизнеса, составил Всемирный фонд дикой природы (WWF) России совместно с другими ведущими неправительственными природоохранными организациями. Часть компаний (ТНК–ВР, ЮКОС, «Sakhalin Energy Investment Company Ltd.») приняли участие в обсуждении программного документа «зеленых», часть компаний (в том числе ЛУКОЙЛ) выразили готовность к сотрудничеству.

Первый этап проекта по экологизации нефтегазового сектора – выработка совместных требований и доведение их до сведения компаний – завершен. Второй ступенью станет экологический рейтинг корпораций, работающих на территории России.

О том, насколько успешно шел первый этап проекта, о важности начатого рассказывают те, кто стоял у его истоков.

Евгений ШВАРЦ,
директор по природоохранной политике WWF России, д.г.н.

Идея начать такой проект была подсказана реалиями российской действительности. Как известно, 55% приходной части российского бюджета формируют доходы от нефти и газа. При этом большинство экологов уверены: ликвидация в 2000 г. Госкомэкологии, деэкологизация российского законодательства и экономики, по крайней мере, частично являются следствием лоббирования нефтяных компаний, которые понимают, что могут навязывать государству свои правила.

В этой ситуации WWF России, основываясь на опыте и успехе работы по экологизации лесного сектора российской экономики, решил начать аналогичную национальную программу в отношении нефтегазового бизнеса. Чтобы это не было позицией одного лишь WWF России, мы решили выработать общий с другими общенациональными и региональными организациями документ. Его проект разослали во все крупнейшие нефтегазовые компании, в профильные комитеты Госдумы, в министерства, субъекты Федерации. В марте прошла конференция, где выступили представители компаний, Минэкономразвития, Минприроды, комитета по экологии Госдумы. Окончательный вариант опубликован на русском и английском языках.

Насколько успешно прошел первый этап проекта? Нужно понимать, что нефтегазовый сектор – один из наименее экологически чувствительных. В ситуации, когда не только экономика России, но и весь мир сидит на нефтяной игле, добиться быстрых результатов невозможно. И тем не менее я считаю, что процесс идет нормально и даже хорошо.

Доказательства? То, что экологи не оставят в покое нефтяные компании, стало очевидным, чему есть свидетельства. Одно из них: премьер М. Фрадков объявил, что Россия готова пересмотреть позицию в отношении создания особого морского района на Балтике (PSSA). Мы знаем, что некоторые крупные корпорации, которые активно выступали против PSSA, сейчас готовы поддержать это решение.

Еще одно подтверждение состоит в том, что проблема теперь открыто признается. Прежде всего, это касается компаний международных или российских с иностранным участием. Для Sakhalin Energy, Shell, ТНК-ВР, ВР, до некоторой степени Norsk Нydro применение современных стандартов в своей деятельности на территории РФ – не новость. Мы знаем, что этот вопрос серьезно обсуждался на Petroleum Advisory Forum – консультативном объединении международных нефтедобывающих компаний, работающих в России.

Как видим, зарубежные компании восприняли наши требования более серьезно, чем отечественные. Хотя и российским участникам рынка волей-неволей придется подтягиваться. Например, ТНК-ВР, вынужденная привлекать к транспортировке по внутренним водоемам российских перевозчиков, занялась их аудитом и аккредитацией. На наш взгляд, это серьезный шаг вперед. Кроме того, ТНК-ВР провозгласила, что в морских перевозках на Балтике будет придерживаться международных стандартов компании ВР.

Нужно отметить, что не все рассматривают экологическую ответственность как инструмент конкуренции с российскими компаниями на рынке, ведь большинство транснациональных корпораций, даже ВР, привыкли, что как они решат, так и будет. Это заблуждение связано с тем, что и в западных компаниях очень много тех, кто делал карьеру в Нигерии или Индонезии. Тем не менее наступает понимание того, что если хочешь присутствовать на российском рынке, будь любезен считаться с требованиями неправительственных экологических организаций.

Что касается перспектив проекта, то сейчас мы пытаемся составить международный рейтинг экологической ответственности для всех компаний, работающих в России. Это более трудный и дорогой, в отличие от лесного сектора, процесс, но схема намечена. Почему так важно составить этот ранжир? Потому что он даст основание апеллировать к потребителю. Мы делаем ставку и на экологизацию внутреннего российского рынка, и на работу с экологически чувствительными рынками и потребителями стран-импортеров российской нефти, в первую очередь в Евросоюзе. Полагающим, что это утопия, напомню, что на Аляске до сих пор нет ни одной колонки Exxon, компании, серьезно провинившейся еще в 1989 г., когда ее танкер стал причиной экологической катастрофы. Российский потребитель тоже способен голосовать кошельком. Конечно, в первую очередь, это может относиться к Москве, Московской области и Санкт-Петербургу, по России в целом пока такой задачи не ставим. Но важно начать.

Марина ЛЕБЕДЕВА,
заместитель председателя комитета по экологии Государственной думы

Конструктивный диалог, в котором должны быть в равной степени заинтересованы и нефтегазовые компании, и общественность, и профильные министерства,несомненно, полезен и природе, и обществу, и государству. Надеюсь, работающие в нефтебизнесе в России отечественные и зарубежные компании сознают реальную значимость адекватной реакции на требования природоохранных НПО для собственной инвестиционной привлекательности и конкурентоспособности.

В целом инициативу НПО следует одобрить в силу ее природоохранной направленности. В то же время в документе содержится ряд тезисов, вызывающих желание дать совет их авторам быть более конкретными и последовательными.

В ряде моментов эти требования можно расценивать как вольное изложение уже существующих и закрепленных законодательством Российской Федерации природоохранных требований, относящихся не только к нефтяникам, но и ко всем природопользователям. Это – работа с учетом границ и режимов, установленных для особо охраняемых природных территорий, обязательность процедуры оценки воздействия на окружающую среду, учет интересов коренного населения и др. Часть требований не может быть реализована без принятия соответствующих государственных нормативных правовых документов. Например, требования полной компенсации ущерба и потерь могут так и остаться декларацией, если не будет разработана и утверждена методика расчета суммарного ущерба всем элементам окружающей природной среды, природным объектам, комплексам, природным ресурсам, здоровью населения и т.д., а это отнюдь не дело самих компаний, которые и сегодня по закону обязаны возместить ущерб, нанесенный природе и населению.

Ответственность за стратегическую оценку воздействия предлагаемого варианта развития на региональном (территориальном) уровне ложится на властные структуры (федеральные и региональные), а не на компании. Компании вносят свой вклад в формирование бюджетов всех уровней, тем не менее не наделены полномочиями государственного управления в сфере развития территорий и рационального размещения производительных сил. На мой взгляд, это касается и требований к компаниям по оценке воздействия по так называемому «нулевому варианту», предусматривающему полный отказ от планируемой деятельности. Зачем компаниям разрабатывать нулевой вариант своего развития и оценивать социальноbэкономические последствия для конкретного региона, вытекающие из такого сценария? Последствиями полного отказа от планируемой компаниями деятельности также должны быть озабочены власти. По крайней мере, этот вопрос нужно рассматривать совместно.

И все же следует отметить, что основная цель «Совместных требований…» – правильная и справедливая. Это – повышение ответственности нефтяных и газовых компаний за экологические последствия своей деятельности. Необходимо постоянно изыскивать резервы и возможности снижения негативного воздействия на природную среду, а у компаний, работающих в нефтебизнесе, такие резервы и возможности, безусловно, есть.

Если касаться практических результатов экологизации нефтегазового бизнеса, отвечу так. Поскольку речь идет о достаточно неординарном документе – если его не примут к исполнению те, кому он адресован, – он так и останется декларацией. Ожидать мгновенной реакции нефтегазовых компаний, поглощенных реальными проблемами выкачивания из российских недр нефтеb и газодолларов, не приходится. И все же позитив, я думаю, есть. Состоит он, прежде всего, в том, что начатый экологической общественностью процесс пристального изучения и формирования более жестких экологических требований к ведению нефтегазодобычи подтолкнет и компании, и соответствующие государственные органы к переоценке сложившихся нормативов и регламентов. Это в свою очередь должно привести к снижению рисков и уменьшению негативного воздействия этой отрасли на природную среду. Но, повторюсь, ожидать мгновенной положительной отдачи от столь сложного процесса нереально.

Архив журналов

Журнал «Мировая энергетика»

Декабрь 2004 г.

Снег белеет, когда бизнес "зеленеет"

Журнал «Мировая энергетика»