Архив журналов

 

Журнал «Мировая энергетика»

Ноябрь 2004 г.

 

Главная
Статьи
Мероприятия
Новости
Партнеры
Авторы
Контакты
Вакансии
Рекламодателям
Архив
Книжная полка
 
 
КАРТА САЙТА
 
 
 
 
 return_links(1); ?>
 
return_links(1);?> return_links(1);?> return_links(1);?> return_links();?>

Энергетические аппетиты китайского "дракона"

Очередной материал из серии «энергетические портреты» зарубежных стран посвящен отношениям с нашим соседом и крупнейшим партнером – КНР
Дмитрий ПРИВАЛОВ,
собкор «Труда» – специально для «Мировой энергетики», Пекин
Наблюдая за бурным развитием экономики КНР, на ум невольно приходит историческая фраза Наполеона: «Мир содрогнется, когда проснется Китай». Вряд ли французский император мог представить, насколько пророческими окажутся его слова вообще, и применительно к энергетике, в частности. Подобно гигантскому дракону, сегодняшний Китай прямо-таки в неприлично огромных количествах буквально поглощает энергоносители, будь то нефть или газ, электричество или уголь.

По оценкам экспертов Международного энергетического агентства, в прошлом году Китай занял 2-е место в мире (после США) по объему потребляемой нефти (252,3 млн т), по выработке электроэнергии (1,9108 трлн кВт.ч) и уверенно удерживает бесспорное лидерство по углю (1,9 млрд т). Относительно слабым звеном всекитайской энергетической цепи пока еще остается газ (35,02 млрд м3), однако это отставание быстро наверстывается, а доля «голубого топлива» в общем объеме потребления энергоносителей достигла 2,8% и продолжает неуклонно расти. Быстро прогрессирует атомная энергетика: если сегодня мощности девяти АЭС в КНР составляют 8,7 млн кВт.ч, то к 2020 г. возрастут до 27 млн кВт.ч – то есть втрое, как и численность самих АЭС.

Энергетический аппетит китайского «дракона» настолько ненасытен, что Пекин всерьез обеспокоился проблемой энергетической безопасности страны. И хотя по сравнению с Японией КНР не на все сто процентов зависит от импорта нефти, уязвимость от зарубежных поставок растет в геометрической прогрессии, и уже больше трети всей потребляемой нефти (если точнее – 37%) поступает из-за рубежа. По официальным данным, в 2003 г. Китай ввез 91,12 млн т сырой нефти на сумму в 19,81 млрд долл. Однако независимые эксперты утверждают, что эти цифры существенно занижены: мол, на самом деле импорт нефти зашкалил далеко за стомиллионную отметку, а сокрытие истины объясняется стремлением Пекина избежать новых потрясений на весьма нестабильном мировом рынке нефти.

Истоки энергетического кризиса, на грани которого балансирует Китай, берут начало в 90-х годах, когда под напором рыночных веяний закрылось в принудительном порядке множество госпредприятий, заваливших рынок никому не нужной продукцией и лишь впустую расходовавших электричество. Вслед за этим приказали долго жить и многие теплоэлектростанции. Пагубность ошибки выявилась позднее, где-то к середине 2002 г., когда вышедшая по объемам на 7-е место в мире экономика КНР стала задыхаться от нехватки энергоресурсов.

На фоне растущих, как на дрожжах, потребностей и обострения глобальной конкуренции за «черное золото» Пекин разработал и приступил к осуществлению многовекторной стратегии, призванной обеспечить бесперебойное снабжение экономики энергоносителями, как в обозримой, так и в более далекой перспективе.

В полном соответствии с известным принципом «опоры на собственные силы» главную ставку современные китайские стратеги делают на расширение собственной энергетической базы. Наряду с планами увеличения объемов добычи на известных скважинах (так, сейчас предпринимаются попытки вдохнуть вторую жизнь в дацинские нефтепромыслы, еще пять лет назад покрывавшие около трети внутренних потребностей страны) в качестве безусловного приоритета выдвигается задача поиска и освоения новых месторождений, в том числе в районе спорных островов Южно-Китайского моря.

Другим вариантом облегчения энергетической зависимости Пекин видит в диверсификации стран-поставщиков энергоресурсов. География китайской активности впечатляет. Соглашения КНР о сотрудничестве в разработке, освоении и совместном владении простираются от России, Азербайджана и Казахстана до Индонезии и Мьянмы, Ирана, Омана и Венесуэлы до Ливии и Судана. Согласно этим договоренностям, достигнутым крупнейшими нефтяными корпорациями Китая – СNPC и СNOOK – бизнесмены из Поднебесной за счет своих инвестиций обеспечивают часть от ежегодной добычи на соответствующем месторождении и тем самым страхуют себя от резких скачков цен на мировом рынке.

Еще одним вариантом «расшивания» узких мест в энергоснабжении Китая служит создание стратегического резерва – начинание пусть ограниченное и запоздалое, но все же необходимое в условиях отсутствия у КНР сколько-нибудь значительных запасов нефти на случай возникновения форс-мажорных ситуаций. В соответствии с директивами Бюро по стратегическим резервам нефти, созданного в структуре Госкомитета по развитию и реформе, в настоящее время полным ходом идет работа по накапливанию запасов и сооружению крупных нефтехранилищ. На эти цели ассигновано 100 млрд юаней (12 млрд долл.). Если сегодня в Китае запасов нефти хватает не более чем на неделю, то уже к концу 2005 г. их планируется довести до эквивалента 35-дневного импорта, а к 2015 г. выйти на трехмесячный рубеж. Наконец, Китай рассчитывает на расширение сети энергоснабжения из сопредельных стран, что призвано снизить риски, связанные с транспортировкой углеводородов по морю, тем более что порядка 80% нефти поступает в КНР через Малаккский пролив.

Китай ищет альтернативные схемы, включая, в частности, проект сооружения трубопровода длиной в 1 200 км от порта Ситве в Мьянме до Куньмина – административного центра провинции Юньнань на юго-западе страны. Однако основные надежды в плане налаживания долгосрочного бесперебойного импорта нефти Китай возлагает на Россию и Казахстан, тем более что с обоими соседями Пекин установил дружественные отношения. Переговоры между Пекином и Астаной завершились подписанием соглашения о сооружении почти 1000-километрового нефтепровода по маршруту Аласу-Алашанькоу с пропускной способностью до 10 млн т в год. Строительные работы на местности уже начались и, как ожидается, завершатся в следующем году – это будет первая и пока единственная труба, по которой в Китай потечет нефть.

Куда сложнее обстоит дело с перспективами российско-китайских трубопроводов – для транспортировки как нефти из Ангарска (а теперь уже – Тайшета), так и газа из Ковыктинского месторождения. Активно лоббировавшийся ЮКОСом проект Ангарск–Дацин с расчетом на ежегодный экспорт в Китай до 30 млн т нефти не вписался в планы создания единой энергосистемы РФ и стратегию развития ее дальневосточных регионов. Не говоря уже о преимуществах не одного, а сразу нескольких потребителей, и претензиях экологов (трасса пролегала бы слишком близко к озеру Байкал). Правда, Россия и Китай заявляют о намерении совместными усилиями построить нефтепровод из Восточной Сибири в Находку с ответвлением до Дацина, но переговоры по этому проекту пока еще находятся в предварительной стадии.

Впрочем, отсутствие на сегодняшний день ясности в вопросе о трубопроводе все же не мешает Москве и Пекину наращивать сотрудничество в области ТЭК. А положение дел в этой сфере таково: углеводороды по стоимости составляют порядка 30% общей суммы российского экспорта в Китай, и их доля продолжает расти. Только за первые шесть месяцев этого года объем поставок российской нефти в КНР фактически сравнялся с показателем за весь прошлый год и достиг 5,2 млн т. По экспорту нефти в Китай Россия вышла на 4-е место – вслед за Ираном, Саудовской Аравией и Оманом. Но если нефть из стран Ближнего и Среднего Востока доставляется в Поднебесную морем, то из России – по железной дороге. Даже принимая во внимание недавнее заявление ЮКОСа о некотором сокращении поставок нефти в КНР, объем перевозок все же сохраняется на достаточно высоком уровне и должен составить в этом году не менее 8 млн т, а через 2–3 года – возрасти до 15 млн т. Единственным препятствием на пути реализации этих амбициозных планов могут стать, разве что, недостаточные пропускные способности железнодорожных магистралей, но это уже – проблемы транспортников.

Разумеется, российско-китайское сотрудничество в области ТЭК не ограничивается лишь нефтью. Об огромных перспективах взаимодействия в газовой сфере говорит соглашение о стратегическом партнерстве между Газпромом и Китайской национальной нефтегазовой корпорацией (CNPC), подписанное в октябре, в дни официального визита в КНР президента РФ Владимира Путина. Здесь и проекты поставок с Ковыктинского газоконденсатного месторождения в Иркутской области, с Чаяндинского – в Республике Саха (Якутия). А ведь есть еще проект «Сахалин-2», планы участия российской стороны в обустройстве газораспределительных сетей в Северо-Восточном Китае и многое другое, о чем уже ведутся переговоры.

Россия участвует также в сооружении первых двух очередей Тяньваньской АЭС в провинции Цзянсу на востоке КНР и в проекте строительства «энергомоста» по переброске электроэнергии из российского Дальнего Востока в КНР, оказывает содействие в расширении мощностей ТЭС «Паньшань», «Иминь» и «Суйчжун». Не осталась в стороне от сотрудничества и угольная сфера. Разрабатывается целевая программа отраслевого сотрудничества, идет обмен опытом по реконструкции угольных шахт, повышению научно-технического уровня добычи и переработки угля.

Словом, потенциал российско-китайского сотрудничества в топливно-энергетической области огромен. И если Китай нуждается в стабильных поставках нефти и газа для поддержания высоких, устойчивых темпов промышленного развития, то и Россия, как заявил в октябре президент Владимир Путин, заинтересована в том, чтобы в лице КНР у нее был надежный и стабильный партнер с растущими потребностями в энергоресурсах.
 

Еще статьи на эту тему:
— Китай всех удивил
— Как покорить китайскую стену
— Инвесторы предпочитают Китай

 

Журнал «Мировая энергетика»

Все права защищены. © Copyright 2003-2012. Свидетельство ПИ ФС77-34619 от 02.12.2008 г.
При использовании материалов ссылка на www.worldenergy.ru обязательна
Пожелания по работе сайта присылайте на info@worldenergy.ru