| |
|
return_links(1); ?>
|
return_links(); ?>
|
|
| |
|
|
| |
О гармонии миров подземного и земного
|
|
| |
Судьба энергетических рынков в условиях мирового кризиса стала одной из главных тем на Второй конференции Российско-германского сырьевого форума в Санкт-Петербурге.
|
|
| |
Валерий ЯЗЕВ,
заместитель председателя Госдумы РФ
|
|
| |
НАЧНЕМ ОТСЧЕТ
Своеобразным прологом острых дискуссий на конференции стали слова великого Гете
из бессмертного «Фауста»: «Даю вам на храпенье наши недра. Заведуйте статьею
этой щедрой... Чтобы у нас в гармонии одной слились подземный мир и мир земной».
Поиск гармонии проходил в стенах Горного института - старейшего учебного
заведения России. Горная Школа, с которой он начинался, была образована в год,
когда Гете приступил к написанию «Фауста». И еще одна примечательная аналогия -
конференция была посвящена энергетическим рынкам в условиях мирового
финансово-экономического кризиса. В основе его, как известно, лежала проделка
Мефистофеля: выпуск бумажных денег и обязательств под залог богатств, хранящихся
в земных недрах.
Нельзя войти в одну и ту же реку дважды, зато на грабли наступать можно сколько
угодно. И на фоне острых дискуссий о надвигающемся общемировом дефиците нефти и
газа и возведении энергобезопасности в ранг безопасности национальной
энергосырьевые отрасли вдруг оказались в офсайде. Кто бы мог подумать, что
динамика биржевых цен на нефть отклонится от среднесрочных и долгосрочных
прогнозов, рассчитанных ведущими энергетическими и статистическими агентствами,
и от реальных потребностей.
Но прогнозы не содержали и высокой «горки», на которую прежде взлетали
нефтегазовые цены. От природы указанной «горки» зависит, с какого момента
следует отсчитывать начало кризиса. И если взлет цен опережал рыночные
потребности, если рост цен на энергоресурсы не соответствовал скорости
уменьшения геологических запасов, то начало кризиса можно отсчитывать с начала
аномального роста цен, то есть с момента внесения в рыночный организм
«инфекции», приведшей к болезненному «нарыву».
НИЧТО НЕ СТОИТ ТАК ДЕШЕВО...
Если бы все послушно следовали рекомендациям европейских энергетических
стратегов о необходимости разукрупнения энергетических рынков, то сегодня они бы
лежали в руинах. Выжили крупные компании, однако существенно потеряв возможность
самоинвестировать в воспроизводство своей минерально-сырьевой базы и реализацию
инфраструктурных проектов. Пострадали и правительства - бюджеты государств как
экспортеров, так и импортеров энергоносителей существенно пополняются
энергетическими налогами. Но при этом государство получает и выгодные условия
для закупок энергоносителей для вооруженных сил и наполнения стратегических
нефтяных резервов.
США и Китай успешно воспользовались этой ситуацией и, не исключено, в какой-то
мере способствовали ее развитию. В 2008 г. Китай ежемесячно увеличивал запасы
нефти на 20-30 млн баррелей. США в 2009 г. закупят в Стратегический нефтяной
резерв (SPR) почти 25 млн баррелей. Вспомним, цена на нефть достигла максимума к
середине июля 2008 г., а затем стремительно начала снижаться. Многие прогнозы,
сделанные в предыдущие годы, предсказывали возможное снижение цен на нефть
примерно до 60 долл. за баррель. Когда цена упала на треть, а падение фондовых
индексов, казалось, достигло «дна», США - с начала сентября, то есть с начала
очередного финансового года - стали ежедневно «поднимать» нефть из
Стратегического нефтяного резерва и до середины октября вбросили на рынок
дополнительно 5,4 млн баррелей. Этого хватило, чтобы на фоне пикирующих индексов
фондового рынка обрушить цену на нефть более чем в два раза.
К 2027 г. США планируют увеличить свой Стратегический нефтяной резерв почти на
800 млн барр., а значит, этот фактор будет существенно влиять на мировой
нефтяной и, следовательно, на остальные рынки. Серьезные планы увеличения
стратегических запасов нефти и газа имеет Еврокомиссия.
Не выходя за рамки темы данной статьи, отметим, что в условиях сырьевого рынка,
перенасыщенного деривативами, правительственные товарные интервенции за счет
накопленных стратегических резервов становятся мощным дестабилизирующим
фактором. Поэтому при формировании правил, регулирующих энергетические рынки,
необходимо приравнять такую деятельность правительств к монополистическому
сговору и сформировать инструменты для уменьшения ее негативных последствий.
Другой негативной тенденцией, которая усугубила кризис, является устойчивый
дисбаланс в международной торговле сырьевыми материалами, прежде всего
энергетическими. В первую очередь мы говорим о годовом дефиците платежного
баланса США, который в последние годы поднимался до 800 млрд долларов. Примерно
с 2005 г. стал дефицитным и платежный баланс Евросоюза. Он быстро нарастал и
превысил в 2008 г. 240 млрд евро. Главной дефицитной статьей были, разумеется,
энергетические и другие сырьевые материалы. Секьюритизация активов выросла с
2000 по 2006 годы в США примерно в пять раз, а в Евросоюзе - в шесть раз и сама
опиралась, как оказалось, на ненадежные активы.
Для России такая ситуация не могла не быть угрожающей. Евросоюз, с одной
стороны, наш главный внешнеторговый партнер, а с другой - наш основной
зарубежный портфельный инвестор. «Чемпионами» по объему инвестиций из Евросоюза,
которые в 2004-2006 гг. возросли почти в 1,5 раза, стали, кроме России, Турция и
Нигерия. Финансовый кризис показал, что пухлые портфели инвестиций были
существенно «надутыми». При низком качестве финансовых активов невозможно
эффективно управлять инвестиционными рисками и строить долгосрочные планы,
связанные с разработкой отдаленных месторождений и строительством
трансконтинентальных транспортных объектов.
Сегодня в энергетике требуется прогнозировать на 20-30 и даже на 50 лет вперед.
Без действенных регуляторов и предсказуемой справедливой цены на энергоносители
разбросы итоговых показателей будут слишком велики. Важно также понимать, что
справедливая цена на нефть должна включать средства, необходимые и достаточные
для воспроизводства мировой базы энергоресурсов, в интересах ныне живущего и
будущих поколений.
В соответствии с прогнозными оценками, выполненными авторитетными организациями,
с учетом стратегии постепенного перевода энергетики с энергоносителей,
распределенных локально, к энергоносителям, распределенным повсеместно,
«справедливой» можно считать цену в 70-80 долл. за баррель. Следует отметить,
что умелое использование повышения цен на нефть позволило создать мировую
атомную энергетику, поднять энергоэффективность до уровня самостоятельной
энергетической отрасли. Последнее повышение цен на нефть позволило ряду стран
обеспечить лавинообразный рост генерирующих мощностей, использующих
возобновляемые ресурсы солнца, ветра и биомассы.
ГАЗОВЫЙ РЫЧАГ ВАВИЛОНА
Рынок энергоресурсов становится глобальным, включая рынок природного газа, 80%
которого пока поставляется трубопроводами по региональным контрактам. Главными
субъектами этого рынка становятся государства, так как прерывание поставок
энергоносителей мгновенно вызывает международный резонанс с самыми глубокими
последствиями. Естественно, регулирование такого рынка требует инструментов
глобального реагирования. Причем не только рыночного. Поэтому повсеместно в
снабжении энергоносителями мы наблюдаем игры в геополитические шахматы и в
геополитическое домино. Даже в самых экономических партнерских соглашениях с
Евросоюзом почти всегда обнаружатся политические условия, а лучшим видом
экономического партнерства окажется имплементация законодательства Евросоюза в
национальное законодательство партнера.
При осуществлении принципа диверсификации поставок энергоносителей - принципа,
который Евросоюз сделал краеугольным камнем своей энергетической стратегии, - не
учитывается глобальная взаимозависимость всех поставщиков, не говоря уж о
глобальном соперничестве потребителей за источники поставок. Примером может
считаться история с газопроводом «Набукко», интрига которого заключена не
столько в ресурсах Средней Азии и Закавказья, сколько в «иранской карте». А ведь
рядом быстро развивающиеся Индия и Китай, потребность которых в энергоносителях
растет намного быстрее европейской.
История навевает интересные аналогии. В древности многоязыкая Вавилония после
царя Набукко просуществовала недолго и была завоевана персами. Сегодня
многоязыкий Евросоюз намерен сделать современный «Набукко» рычагом, чтобы с его
помощью «перевернуть» Центральную Азию?
На тему газотранспортных путей в Европу говорить можно много. Проектов больше,
чем потребностей Евросоюза, особенно если учитывать «энергосберегающие» сценарии
«Второго энергетического ревю» Еврокомиссии. Российский проект «Северный поток»
является наиболее изящным решением будущей подачи природного газа арктического
шельфа в область максимального потребления в Европе. Однако мы уже видим
необходимость дальнейшего развития международного права по трубопроводному
морскому транзиту через исключительные экономические зоны.
Газопровод «Набукко» плотно соперничает с российским проектом «Южный поток».
Продвижение «Набукко» активизировалось после январского прекращения транзита
российского газа через Украину, вследствие которого совершенно случайно
оказалось, что больше всего недополучили газа те государства, которые
разместились в «Южном энергетическом коридоре», то есть на маршруте «Набукко».
Экономический кризис и газовый конфликт добавили красок в палитру будущего
газоснабжения Европы. И соглашение о реконструкции украинской газотранспортной
системы с одновременным увеличением ее производительности дает шансы украинскому
проекту «Белый поток» - давней мечте Юлии Тимошенко, который впервые был
предложен в 2005 г., а затем неоднократно представлялся на разных уровнях, в том
числе и в Брюсселе в январе 2008 года.
Интеграцию по маршруту Туркменистан - Азербайджан - Грузия - Украина - Евросоюз
с контролем над газотранспортной системой Украины, Грузии, а в будущем и
остальных стран газового коридора можно оценить сегодня как наиболее политически
выгодную для Евросоюза, причем более выгодную, чем «Набукко».
В рамках данной статьи невозможно подробно проанализировать перспективы развития
рынка сжиженного природного газа (СПГ), доля которого в мировой торговле быстро
увеличивается. Однако качественный скачок в пользу СП Г может произойти после
увязывания трубопроводных поставок СПГ стран спортировкой «холода» и
сверхпроводящими линиями электропередачи.
РОССИЯ И ДОГОВОР ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ ХАРТИИ? НИЧЕГО ЛИЧНОГО
Базовым принципом энергетических партнерств, инициируемых Евросоюзом, в том
числе Юго-Восточного Энергетического Сообщества, а также партнерства ЕС -
Украина - Международные финансовые институты, позволяющего изменить конфигурацию
маршрутов газа в Европу, является, во-первых, включение в законодательство
стран-партнеров энергетического права ЕС и, во-вторых, реализация механизма
Энергетической хартии в отношении стран, ратифицировавших основные ее документы.
Для России, даже в рамках создания единого энергетического рынка, путь
имплементации «acquis communnautaire on energy»(*) не реален. А с институтом
Энергетической хартии дело обстоит не так просто, как рисуют его сторонники.
В процессе Энергетической хартии участвует 52 государства, в том числе и Россия,
22 участника имеют статус наблюдателей, а 48 стран подписали и ратифицировали
Договор Энергетической хартии (ДЭХ) с протоколами к нему. Россия также их
подписала, но Договор с протоколами не ратифицировала, ограничившись, в
соответствии со статьей 45 ДЭХ, их применением «на временной основе», то есть в
части, не противоречащей национальному законодательству. Это не только
освобождает от части ответственности, но и возлагает дополнительные
обязательства.
Данная позиция России порой преподносится как некое «упрямство» и нежелание
содействовать мировой энергетической безопасности. Но эта трактовка не
объективна. Посмотрим, кто, кроме России, не ратифицировал ДЭХ. Оказывается, это
Австралия, Алжир, Бахрейн, Венесуэла, Исландия, Иран, Канада, Катар, Кувейт,
Норвегия, Япония, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия, США, Тунис. Не участвуют в
процессе Бразилия, Индия, Индонезия, Ирак, Китай, Мексика, Нигерия, Южная Корея
и другие.
Туркменистан ратифицировал ДЭХ, однако в декабре 2008 г. на Генеральной
Ассамблее ООН уже выступил с проектом резолюции о надежности и стабильности
транзита энергоносителей. В принятой резолюции нет ссылок на ДЭХ как на правовую
основу устойчивого международного транзита энергоносителей, а из официальных
публикаций можно понять, что Туркменистан видит ООН в качестве
политико-правового гаранта строительства и функционирования трансконтинентальных
газовых артерий.
Республика Казахстан, также ратифицировавшая ДЭХ, в мае 2007 г. выступила в ООН
с предложением создать Совет по энергетической безопасности в Центральной Азии.
Еще один участник ДЭХ, Латвия, в апреле текущего года предложила образовать
Трансатлантический энергетический совет для координации энергетической политики
Евросоюза и США в отношении восточных соседей.
Украина, также ратифицировавшая ДЭХ и являющаяся членом ВТО, в ходе газовых
споров с Россией и в высказываниях относительно порядка международной торговли
природным газом с легкостью отходит не только от ДЭХ, но и от ГАТТ.
И, наконец, Еврокомиссия предпочитает продвигать механизмы регулирования
энергетических рынков путем создания политических партнерств типа «Восточного
партнерства», «Энергетического Сообщества» на основе имплементации
энергетического законодательства Евросоюза, но не апеллируя к инструментам
Энергетической хартии. Таким образом, основные производители нефти, газа, угля и
урана не ратифицировали Договор к Энергетической хартии или вообще находятся вне
процесса хартии. Страны, ратифицировавшие ДЭХ, также не удовлетворены его
инструментами, а Евросоюз занимает двойственную позицию, несмотря на то, что
представлен в процессе Энергетической хартии как отдельными членами, так и в
виде «организации международной экономической интеграции».
Кстати, введение данного понятия размыло принцип членства в Хартии и снизило
уровень ответственности суверенных государств прежде всего за транзит
энергоносителей через их территорию. Этот юридический казус наиболее ярко
характеризует противоречивость структуры института Хартии. Правильнее
ориентироваться на регулятор, который бы органично вписывался в правовую систему
ООН.
Отдавая должное процессу Энергетической хартии как необходимому этапу на пути к
пониманию проблемы мировой энергетической безопасности, мы убедились, что как
реальный регулятор в обычных ситуациях он не востребован, а в сложных ситуациях
- не работает. В российско-украинском газовом споре, например, дожидаясь
разбирательств по регламенту Договора Энергетической хартии, Россия прокачала бы
более 100 миллиардов кубических метров газа без каких-либо перспектив на
возмещение затрат, тем более в условиях мирового финансового кризиса. И даже в
случае вынесения решения в ее пользу исполнения обязательств пришлось бы ждать
бесконечно долго. При этом любая попытка экономического нажима на Украину
трактовалась бы как политическая угроза с привлечением аналогий южноосетинских
событий. Но споры должны разрешаться в условиях верховенства права, а не в
медийных декорациях.
В процессе подготовки соглашения ЕС-Россия высказываются предложения о включении
в него основных положений Договора Энергетической хартии. Но процесс
Энергетической хартии существует независимо от соглашения ЕС-Россия, и обе
стороны в нем уже участвуют. Более естественным представляется путь поэтапной
трансформации института Энергетической хартии в соответствии с принципами ООН,
ВТО и ИСО без создания промежуточной или параллельной правовой базы. Отношения,
регулирование которых берет на себя Энергетическая хартия, находятся в
предметной области ЮНСИТРАЛ, ЮНТАД, ВТО, ИСО и т.п. К тому же не бывает чисто
энергетических контрактов, а значит, обособленный энергетический правовой
регулятор неизбежно будет порождать различные коллизии в международном праве.
События последних лет весьма поучительны. И если стремиться к глобальной
энергетической безопасности, то лучи национальных и региональных энергетических
стратегий должны гармонично сойтись в едином фокусе на глобальном уровне.
Признавая относительную самостоятельность регуляторов финансово-экономических,
правовых, политических, а также инструментов технического регулирования, мы
должны ясно осознавать, что их эффективность будет напрямую зависеть от
комплексной реализации принципов международного права, лежащих в основе
Организации объединенных наций и ее институтов.
(*) Здесь имеется в виду применение всего массива действующих нормативных
документов, включая неписаные нормы, т.е. общие принципы права и сложившиеся
традиции взаимодействия институтов ЕС между собой и с органами государств-членов
- в энергетической сфере. - Прим. ред.
|
|
| |
|
|
| |
|
|
|
|
