Главная
Статьи
Мероприятия
Новости
Партнеры
Авторы
Контакты
Вакансии
    Рекламодателям    
    Архив    
         
         
         
 
  return_links(1); ?>
 

Журнал "Мировая энергетика"

Архив Статей

Август 2008 г.

 
    return_links(1); ?>   return_links(1); ?>   return_links(); ?>  
     
 

Как возникла советская школа радиационной медицины

 
   

История возникновения радиационной медицины.

 
 

Борис ГОРОБЕЦ,
доктор геолого-минералогических наук, профессор

 
 


Основные события происходили в 1940-1950-х гг. на Южном Урале, Комбинате N 817 (будущем "Маяке"). Выдающиеся ученые в области радиационной медицины и биологии стали организаторами "атомного здравоохранения": начальник 3-го Главного управления при Минздраве СССР генерал-лейтенант медицинской службы А.И. Бурназян и сменивший его в 1980-е гг. В.И. Шахматов, начальник санитарного отдела строительства Комбината N 817 Л.Б. Эпштейн, крупнейшие уральские врачи-клиницисты и исследователи профессора А.К. Гуськова, Г.Д. Байсоголов, В.К. Лемберг, А.А. Лонзингер, П.И. Мои-сейцев, знаменитый основоположник радиационной генетики Н.В.Тимофеев-Ресовский, биофизик академик Г.М. Франк, гигиенист академик А.А. Летавет, с 1960-х годов - академик А.И. Воробьев со своей школой гематологов.

В книге последнего "До и после Чернобыля" (1996) отмечено: "Хроническую лучевую болезнь советские врачи знают хорошо, да так, как никто в мире (к стыду нашему)". А о многолетнем начальнике советской радиационной медицины А.И. Бурназяне (1903-1981) говорится:
"А.И. Бурназяна подчиненные не просто боялись: когда он звонил, на другом конце провода вставали. Был он труден в общении, хитер, свое начальство боялся, слабых подчиненных не стеснялся давить, специалистов, даже строптивых, предпочитал не трогать, но дело знал и от дела не бегал".
В 1948 г. аварии первого промышленного реактора по наработке плутония привели к недопустимо сильному радиационному облучению сотен людей. Взрыв в 1957 г. емкостей с жидкими радиоактивными отходами на "Маяке" привел к заражению местности, на которой проживали десятки тысяч людей. А в 1986-м был Чернобыль... Как выразился А.И. Воробьев: "Пожалуй, именно чернобыльская катастрофа с ее вселенским поражением, паникой далеко за пределами страны, немедленно родившимися легендами о лысеющих детях, попавших под радиоактивный дождь, о гибели животных, теряющих листву деревьях, именно эта катастрофа показала, что необходимо определять дозу облучения у пострадавших людей".

Как же измеряют эти дозы у человека? При физическом подходе измеряют энергию излучения, поглощенную тканью. При подходе биологическом регистрируют число поврежденных клеток в единице объема ткани. Попадание ионизирующей радиации в ткань приводит к разрыву химических связей в молекулах. Они превращаются в свободные радикалы и агрессивно вступают в химические реакции с окружающими молекулами, образуя дефекты в регулярной структуре ткани. Результаты физического и биологического методов отнюдь не совпадают.

В дозиметрии широко используют единицы, не входящие в систему СИ: Р (рентген), бэр (биологический эквивалент рентгена), рад - (доза поглощенной радиации), 1 рад соответствует поглощению 0, 01 Джоуля энергии в 1 кг вещества, равен 0, 01 Грэя (единица СИ). Рентген - это единица экспозиционной дозы. По словам одного из руководителей Чернобыльской АЭС, можно не обращать "внимания на названия единиц дозы: рентген, бэр, рад. При гамма- и бета-излучениях они равны, с другими видами излучений обычный человек не сталкивается". Добавим, что есть еще альфа-излучение, опасное, если радиоактивные частицы попадают внутрь организма с пылью или пищей, и нейтронное излучение, самое опасное из всех, оно, однако, имеет место только там, где идет цепная реакция, т.е. в действующих реакторах и ускорителях.

При физической дозиметрии используют счетчики ионизирующих излучений - дозиметры. В основе биологической дозиметрии лежит хромосомный анализ ткани под микроскопом. В 1960-х гг. было установлено, что ионизирующая радиация повреждает главным образом часто делящиеся клетки. Поэтому в первую очередь страдает наследственный аппарат клеток- хромосомы, тогда как почти не делящиеся клетки нервной ткани страдают мало. В хромосомах, свернувшись в клубок, размещаются молекулы ДНК длиной до метра, состоящие из генов, которые и определяют видовую принадлежность и индивидуальные наследственные признаки организма. Самоудвоение хромосом при делении передает их наследственную информацию. Хромосомы напоминают буквы X или Y, имея один центр-перетяжку.

Ионизирующие частицы повреждают хромосомы. Поскольку некоторая их часть может восстановиться, то важна не только поглощенная доза, но и скорость (или мощность) ее накопления. Многие оборванные хромосомы и их кусочки склеиваются друге другом, образуя колечки, дицентрики и т.п., которые не способны к самоудвоению. Сами гены страдают мало, так как из тысяч разрушаются лишь единицы в точке разрыва хромосомы. Клетки, которые долго делятся или совсем не делятся, остаются живыми и деятельными, несмотря на многочисленные радиационные повреждения. Но как только эти клетки приступят к делению, они погибнут, не создав жизнеспособного потомства. Поврежденные хромосомы считают под микроскопом, выбирая в его поле виды наиболее часто делящихся клеток. Очень часто делятся клетки костного мозга, продуцирующие лейкоциты-гранулоциты.

Клиника и прогноз острой лучевой болезни (ОЛБ), возникающей, если доза получена за короткий промежуток времени при аварии ядерной установки или при облучении радиоактивными материалами, существенно отличаются от таковых при хронической лучевой болезни (ХЛБ), когда доза набирается медленно, месяцами и годами, обычно из-за неблагоприятной окружающей среды. При ОЛБ действует строгая линейная зависимость - "доза-эффект". На этом основании различают следующие формы лучевого поражения:

  • при дозе до 100 рад - лучевая травма; она проходит почти бесследно (здесь не обсуждаются отдаленные последствия в виде повышения частоты лейкозов);
  • при дозе 100-200 рад - легкая форма ОЛБ; этих больных можно оставлять дома по крайней мере в течение первого месяца;
  • при дозе 200-400 рад - средняя степень тяжести ОЛБ; больных необходимо немедленно госпитализировать; при правильном и своевременном лечении чаще всего гарантированы восстановление здоровья и работоспособности;
  • при дозе 400-600 рад - тяжелая форма ОЛБ, смертность наступает примерно у половины пациентов;
  • при дозе более 600 рад, поглощенной всем организмом в целом, наступает крайне тяжелая форма ОЛБ с неизбежным летальным исходом; но больные выживают в случаях только локального поражения рук, ног, кожи, хотя нередко приходится их ампутировать, а кожа не заживает годами.

  • Средний и тяжелый больные часто ощущают в первую-вторую недели облегчение, им кажется, что они выздоравливают. Они не знают, что еще не наступил агранулоцитоз, самое грозное явление, сопровождающее ОЛБ и начинающееся спустя одну-три недели при тяжелой форме ОЛБ или спустя три-четыре недели при средней степени ее тяжести. Это явление характеризуется остановкой производства "белых" клеток крови - лейкоцитов-гранулоцитов, вырабатываемых красным костным мозгом, органом кроветворения, находящимся в тазовых костях, крестце и позвонках. Поскольку клетки костного мозга постоянно делятся, обновляя кровь, то при облучении они и погибают первыми.

    Обычно в организме имеется резерв гранулоцитов, который расходуется при травме или болезни, когда отмобилизованные лейкоциты уничтожают микробы и вирусы. Если этот резерв не пополняется (агранулоцитоз), то после его исчерпания развивается сепсис - общее заражение организма продуктами распада погибших клеток костного мозга, кожи и других облученных органов. Через поврежденную кожу легко проникает внешняя инфекция. Опасными становятся даже микробы из воздуха. Развиваются кровотечения в желудке и кишечнике, воспаление легких, поражение мозга. Для лечения таких больных у нас созданы специальные боксы с ультрафиолетовыми лампами и вентиляцией для обеззараживания и смены воздуха. Стерильность в них - не ниже, чем в операционных. Одним из основных средств лечения являются новейшие антибиотики с широким противомикробным спектром действия. Требуются частые переливания тромбоцитов крови, останавливающих кровотечения.

    С конца 1980-х гг. особое место в лечении занял препарат ГМ КСФ, стимулирующий переход в гранулоциты родоначальных кроветворных клеток костного мозга. Этот препарат был разработан в США, но к 1986 г. еще не прошел полного цикла испытаний. Когда произошла Чернобыльская катастрофа, А.И. Воробьев, член чрезвычайной медицинской комиссии, созданной при Политбюро, добился разрешения его ввезти и испробовать на себе. Вместе с ним испытал препарат на себе самоотверженный американский врач Роберт Гейл, прилетевший помогать жертвам переоблучения. При испытании у Р. Гейла все прошло хорошо, а у А.И. Воробьева случился сильнейший приступ болей. Позже выяснилось, что такие осложнения изредка случаются. Тем не менее, препарат был применен и спас несколько жизней переоблученных работников ЧАЭС.

    Однако вернемся в 1940-1950-е гг., на Южный Урал. При строительстве Комбината медики Санитарного отдела обслуживали огромный контингент военных, "трудмобилизованных", заключенных, вольнонаемных с их семьями. Они работали в военно-полевых условиях, при отсутствии жилья, службы быта, помещений для больниц. Первые десять построенных бараков были отданы лечебным учреждениям, управлению строительством, комендатуре и милиции. В 1946 г. во всех одиннадцати лагпунктах была своя медсанчасть. В любой день и час принимались работники, индивидуальные кассеты которых за смену набирали дозу, превышающую 25 Р. Из их числа за десять лет было зарегистрировано семь случаев острых лейкозов.

    Всего за 1951 и 1952 годы было диагностировано около 2 тыс. случаев ХЛБ: чаще всего у персонала радиохимического завода (завод Б), несколько реже - у работников реакторов (завод А) и химико-металлургического производства (завод В) - соответственно 23%, 5% и 10% к числу работавших. Около 5% всех больных составляли строители и монтажники. До 90% достигали случаи общей ХЛБ, 10% - лучевые поражения кожи и отдельных участков тела.

    В 1953-1955 гг. врачи завоевали право "перевода работающих по дозе", т.е. в рабочие зоны без повышенного уровня облучения. Это произошло после смерти Сталина и окончания периода особой штурмовщины с изготовлением первых атомных и водородных бомб. Как пишет А.К. Гуськова, "это явилось исключительно важной мерой для полных и относительно стойких восстановительных процессов у большинства (88%) больных ХЛБ в случаях внешнего облучения. Менее благоприятным было течение болезни у работников с сочетанным действием внешнего облучения и поступившего в организм значительного количества плутония; таких больных за все годы работы было около 150".

    Случались и аварии. Они приводили к лучевым ожогам (около двух сотен случаев за десять лет) и иногда к развитию ОЛБ - было 42 таких случая на Комбинате за все годы, в том числе семь - со смертельным исходом. В 1948-1957 гг. изменялись частота и причины острых лучевых поражений. "В первые годы это было заклинивание блочков в каналах ("козлы"), рассыпание твэлов при перезагрузках, вынужденная работа в полях и пучках интенсивного гамма-нейтронного и гамма-бета-излучений. Позднее более частой причиной стали неадекватные изменения конфигурации сборок делящихся материалов, нарушение правил их перемещения, поступление в рабочую среду цехов соединений трития и плутония".
     
     
    Еще статьи на эту тему:
     
         
     

    Журнал "Мировая Энергетика"

    Все права защищены. © Copyright 2003-2011. Свидетельство ПИ ФС77-34619 от 02.12.2008 г.

    При использовании материалов ссылка на www.worldenergy.ru обязательна.

    Пожелания по работе сайта присылайте на info@worldenergy.ru