| |
return_links(1); ?> |
return_links(1); ?> |
return_links(); ?> |
|
| |
|
|
| |
"Экономический патриотизм" и роль государства
|
|
| |
Позитивная роль государственно-частного партнерства с участием зарубежных капиталов в энергетической отрасли. В новейшей экономической истории конца XX - начала XXI вв.
в условиях глобализации наблюдается двойственный тренд. С одной стороны - хозяйственно-объединительный. С другой - ведущий к обособленности под флагом сохранения
национальной самостоятельности, так называемый "экономический патриотизм".
|
|
| |
Марина КЛИМОВА,
ИМЭМО РАН
|
|
| |
Протекционизм повсеместно получает "второе дыхание" и выходит на ведущие
позиции, причем в международном движении капиталов. Парадоксально, но он
усилился не в период спада, как ранее, а на волне повышения темпов
экономического роста. Правда, интенсификация роста сопровождается обострением
конкуренции за рынки сбыта и источники сырья, особенно в связи с увеличением
веса в мировой экономике Китая и Индии, обеспечивающих основной прирост спроса
на энергоносители. Противоречия между США, Европой и Азией по доступу к ресурсам
выводят проблему надежности поставок на государственный уровень. Государство
также призвано играть ведущую роль в разработке программы развития энергетики и
ее финансирования в XXI веке, когда мир переживает эпоху так называемой
энергоэкологической революции.
Это новое экономическое понятие, введенное в оборот отечественными учеными Б.
Кузыком и Ю. Яковцом, означает, в том числе, необходимость стимулировать
освоение альтернативных, высокотехнологичных и экологически чистых источников
энергии, относящихся преимущественно к наукоемкой продукции. И здесь государство
призвано сыграть решающую роль. Однако пока приходится с сожалением
констатировать, что в России ни государство, ни частный бизнес не проявляют
должного интереса к альтернативным источникам энергии.
Итак, два направления - интеграции и обособленности - сосуществуют: в отдельных
регионах мира и странах берет верх то одно, то другое. Сочетаются направленная
"вширь" интернационализация, при которой государства поддерживают экспансию
отечественных энергокомпаний на внешнем рынке, и - внутри страны -
сотрудничество национальных и зарубежных капиталов. Действует также обращенный
"внутрь" вектор изолированности, когда государство на рынке отечественном ставит
для зарубежного капитала препоны на пути поглощений и слияний.
Оба направления можно считать своеобразным проявлением государственно-частного
партнерства (ГЧП), понимаемого в широком смысле: государство служит опорой своим
частным и смешанным государственно-частным компаниям внутри страны и за ее
пределами. Мы имеем дело с всеобъемлющим и многогранным явлением. Формируется
новая разновидность ГЧП, когда оно не ограничено выполнением бизнесом за счет
государственных средств определенных хозяйственных функций или внедрением
рыночных начал в сферу экономической ответственности государства, но приобретает
все более масштабное значение ввиду государственного вмешательства в стратегию
развития энергетики.
Новый тип ГЧП подразумевает применение методов экономической дипломатии:
государства взаимодействуют с ТНК в глобальном контексте. В итоге хозяйственная
роль государства возрастает даже при уменьшении доли в капитале компаний.
Стратегически партнерство с участием зарубежных капиталов может быть оценено со
знаком плюс, а отгораживающее страну от прямых иностранных инвестиций - со
знаком минус. Выбор в пользу экономической обособленности неадекватен,
используемые же меры зачастую недальновидны, поскольку экономики встроены в
процессы глобализации и всегда есть риск принятия ответных мер со стороны
партнеров-конкурентов.
В Международном энергетическом агентстве растет озабоченность по поводу
энергетической безопасности как общественного блага (public good). В этой связи
в процессе либерализации энергетики раздаются призывы не к сокращению
регулирования, а к его улучшению. Как представляется, под этим следует понимать
создание благоприятных условий для ГЧП. По сути, речь идет о поддержании некоего
оптимума между государственным регулированием и действием рыночных сил.
Государство призвано уделять большее внимание международным экономическим
отношениям в энергетике, обеспечивать смычку внутренней и международной
экономики, поскольку национальная конкурентоспособность зависит от степени и
характера вовлеченности в международное разделение труда. Распространение
получает подход к государству как к субъекту хозяйственных отношений. Вместе с
тем современная мировая практика доказывает необходимость рыночной составляющей
в области ТЭК. При недостатке средств из бюджетных источников дополнительные
вложения могут быть найдены на рынке частных капиталов. Это было отмечено, в
частности, в п. 46 документа "Глобальная энергетическая безопасность" ,
принятого на саммите Большой Восьмерки в Санкт-Петербурге (2006 г. ).
ГЧП как глобальное явление осложняет проведение границ между понятиями
"национальный" и "международный". Через ГЧП три центра мировой экономики - ЕС,
США, Япония, а теперь и Китай - налаживают кооперацию с Россией для обеспечения
доступа к нашим углеводородам. И ТНК, и государства сотрудничают, в том числе
обмениваясь активами. Газопроводу "Северный поток" с участием Газпрома
Еврокомиссия присвоила статус трансевропейской сети. Система трансевропейских
сетей (TEN) обеспечивает Евросоюзу поддержку в условиях обострения международной
конкуренции. Без ГЧП с иностранным капиталом тут не обойтись.
Наши нефтегазовые компании совместно работают в отдельных проектах с
иностранными корпорациями. Анализ результатов деятельности примерно 600
совместных с иностранным капиталом предприятий, проведенный российскими учеными,
показывает, что по эффективности они представляют собой лучшую часть нашей
экономики. Кстати, о привлечении европейских капиталов и техники к освоению
Сибири еще в начале XX в. писал замечательный отечественный ученый Иван Озеров
(с условием "производить работы трудом русских рабочих из русского материала").
Заявленная позиция перекликается в известной степени с последующим опытом
Норвегии в налаживании ГЧП в нефтегазовой сфере.
До недавнего времени, в соответствии со ст. 54 норвежского Закона о нефтяной
деятельности (1985 г.), от иностранных ТНК требовалось отдавать безусловное
предпочтение отечественным товарам и услугам. В то же время национальная
компания Norsk Hydro (объединенная в 2007 году со Statoil при 62,5 % контроле
государства) и частная Saga пользовались большей свободой выбора. Впоследствии
законодательство поменялось (1995 г.) в результате вхождения Норвегии в
Европейское экономическое пространство с максимумом экономической интеграции без
членства в ЕС.
На сегодняшний день на фоне достаточного развития отрасли преференции норвежских
товаров и услуг в этой сфере сняты, и конкурентам предоставлены равные
возможности для получения заказов. Вместе с тем в Норвегии неукоснительно
обеспечиваются национально-государственные контроль и присутствие в данной
сфере. С начала освоения ресурсов Северного моря (конец 1960-х гг. ) непременное
условие лицензионных соглашений - профессиональная подготовка норвежских кадров
и передача им технологических знаний и навыков нефтяными ТНК. Это также
укладывается в концепцию ГЧП.
Данная политика вписывается в рамки востребованной ныне теории немецкого
экономиста XIX века Фридриха Листа. Решительно выступая против запретительного
протекционизма, он, в частности, предлагал на определенном этапе усиливать
вмешательство государства, чтобы побуждать иностранных инвесторов вкладывать
капиталы в сферы, необходимые для развития национальной экономики. При этом
власть, согласно Листу, "вовсе не ограничивает частной промышленности". Следует
перенимать передовой опыт, навыки, технологии и прививать их отечественным
производителям. В этом состоит, в моем понимании, истинный "экономический
патриотизм".
В России, в условиях экспортной ориентации ТЭК, ГЧП может способствовать
созданию общей экономической зоны Европы и Азии, связать между собой
хозяйственные системы Запада и Востока. ГЧП с помощью зарубежных инвестиций
применимо в ТЭК при сохранении за государством контроля над проектами. Иными
словами, на началах разграничения доступа к энергоресурсам и права собственности
(как на Штокмановском газовом месторождении при участии Газпрома, французской
Total и норвежской StatoilHydro). Природная рента - естественное преимущество,
не подлежащее дележу ни с кем. Вопрос в грамотном использовании рентных доходов,
изымаемых в государственный бюджет с помощью налогов на эксплуатацию недр, в
частности, для финансирования геологоразведки, а также снижения налога на
прибыль в обрабатывающей промышленности и сельском хозяйстве.
Новизна и специфика нынешнего этапа развития мировой энергетики состоит в том,
что зарубежные капиталовложения проникают в сферы, на протяжении десятилетий
находившиеся в собственности или под управлением государства - в инфраструктуру.
В последнее время со стороны органов ЕС, в частности Европарламента, по
отношению к странам, не входящим в эту организацию, прослеживается явный
протекционистский настрой. Изоляционизмом пронизан доклад "О перспективах
внутреннего рынка газа и электроэнергии" (2007 г. ), направленный, по сути,
против проникновения на рынки Евросоюза ТНК из быстроразвивающихся стран -
России, Китая, Ближнего Востока.
В ЕС настороженно относятся к стремлению российских компаний с участием
государства в капитале инвестировать в их инфраструктурные сети, считая это
экспансией, несмотря на географическую близость и исторические связи. Так, член
французской Академии Тьерри де Монбриаль пишет о "непрозрачности правил игры в
России" , ввиду чего "за каждой мало-мальски крупной сделкой тут же видится
"рука Кремля".
Стремление оградить себя от проникновения российских компаний с участием
госкапитала может быть связано с отсутствием у них, сточки зрения европейских
стандартов, нормальной отчетности. Евсей Гурвич, руководитель Экономической
экспертной группы (Департамент макроэкономической политики министерства финансов
РФ), со своей стороны, полагает, что вообще создание государственных корпораций
монопольного характера выводит из рыночных отношений целые секторы экономики, у
которых нет ни нормальных стимулов, ни рыночной ответственности.
В большой мере неблагожелательным приемом в Евросоюзе (наряду с необходимостью
осваивать восточные регионы России) объясняется, на мой взгляд, разворот
отечественных энергетических компаний на Восток. Об этом, в частности, я писала
в коллективной монографии по проблемам реформы госпредприятий сетевых отраслей в
Европе и Северной Америке в свете процессов интеграции и транснационализации.
Возможно также, руководству РФ показался привлекательным опыт китайских нефтяных
корпораций, которым принадлежность капитала государству не мешает проникать в
Африку, Южную Америку, Австралию, Азию.
Повышение роли частного капитала (при поддержке его государством в налаживании
коммерческих связей с партнерами) помогло бы снять препоны на пути активизации
деятельности отечественного бизнеса на внешней арене, что важно не только для
отдельных предприятий, но и для экономики РФ в целом. Очевидно, имеет смысл не
протекционизм, а наиболее полное использование преимуществ, представляемых
глобализацией. ГЧП в энергетике с участием зарубежных капиталов находится в
русле общемировых процессов.
(Статья подготовлена на основе доклада, представленного в рамках форума "ТЭК
России в XXI веке" в апреле 2008 года) |
|
| |
|
|
| |
Еще статьи на эту тему:
|
|
|
|
