| |
return_links(1); ?> |
return_links(1); ?> |
return_links(); ?> |
|
| |
|
|
| |
Открывать последнюю кладовую опасно
|
|
| |
Арктика со своими запасами углеводородов рискует попасть в порочный круг
|
|
| |
Алексей КНИЖНИКОВ,
координатор программы Всемирного фонда дикой природы (WWF) России
по экологической политике нефтегазового сектора
|
|
| |
Основательно опустошив месторождения нефти и газа в доступных регионах,
человечество устремило алчный взор в Заполярье. Но с Арктикой надо бы полегче:
ей и так больше всех досталось от глобального потепления. За столетие средняя
температура поднялась в высоких широтах на пять градусов по Цельсию. В
результате белая шапка Арктики скукожилась, облегчив доступ к залежам нефти и
газа и освободив путь для их транспортировки. Что ожидает самый уязвимый регион
планеты, если начать его форсированное углеводородное освоение?
Несколько лет назад глава Министерства природных ресурсов Юрий Трутнев объявил,
что в стране усиливается дефицит крупных месторождений на суше. Следовательно,
пришла пора приняться за освоение шельфовых залежей, где пионерами сегодня
являются проекты Сахалина. Кроме Сахалина, перспективен в первую очередь
западный сектор российской Арктики (Штокмановское, Русановское, Ленинградское
месторождения). В более отдаленной перспективе представляет интерес и восточный
сектор. В России в последние годы активно развивается программа освоения
Мирового океана, куда входит подпрограмма "Шельф", рассчитанная до 2012 года.
С одной стороны, мы слышим, что для экономики это неплохо, так как развиваются
наукоемкие технологии и высокотехнологичное производство, закладываются новые
порты, строятся системы транспортировки, создаются рабочие места. С другой
стороны, Арктика является исключительно уязвимым районом, где в силу
экстремальных природно-климатических условий (долгая полярная ночь, низкие
температуры, дрейф льда, сильные ветры и плохая видимость) риски аварий при
добыче и транспортировке выше, чем где-либо, а последствия ликвидируются
труднее.
В таком случае стоит ли приступать к интенсивному нефтегазовому освоению высоких
широт? Может быть, лучше подождать или не делать этого вовсе? Чтобы ответить на
эти вопросы, WWF России взвесил аргументы за и против и решил: спешить не стоит.
Перевесили экологические соображения, так как доказано, что сегодня никто не в
состоянии быстро и эффективно ликвидировать разливы нефти в арктических морях.
ЧЕРНЫЙ И БЕСХОЗНЫЙ
Прежде всего в таких сложных условиях (низкие температуры, дрейфующий лед и
айсберги) снижается надежность инженерных систем. А это значительно повышает
риск аварийных разливов.
Во-вторых, эти природно-климатические условия (сюда еще надо добавить полярную
ночь, частые штормы) значительно усложняют, а часто делают невозможным
ликвидацию разливов нефти. Кстати, лучшей иллюстрацией стали события ноября 2007
г. в Керченском проливе, где из всех возможных неприятностей была лишь одна -
штормовая погода. Ни льда, ни мороза, ни круглосуточной тьмы. Тем не менее
службы реагирования на разливы нефти запоздали на несколько суток.
В идеальных условиях арктического лета можно добиваться эффективности в
разворачивании средств реагирования, но идеальные условия тут редко случаются.
Куда чаще совсем другое, когда нефтяные разливы ликвидировать нереально. Кроме
того, отсутствуют и эффективные методы обнаружения нефтяного пятна во льдах. И
если углеводородная экспансия в Арктике продолжится, то станут нарастать угрозы
разливов, которые не обнаружить месяцами.
В-третьих, природно-климатические условия Арктики таковы, что окислительные
процессы здесь практически не идут. Таким образом, на самоочищающие возможности
системы, как это происходит в южных морях, рассчитывать не приходится.
Четвертый вопрос-экономический: освоение Арктики очень затратное как с точки
зрения добычи и транспортировки нефти, так и с точки зрения организации систем
реагирования на аварийные разливы.
После пристального изучения и анализа всех четырех аспектов стало ясно: риски
слишком высоки, и при высочайших материальных затратах нет никаких гарантий
экологической безопасности.
РАЗУМНЕЕ СМЕНИТЬ ПАРАДИГМУ
Перечисленные четыре обстоятельства подтолкнули нас ко второму шагу - связать
углеводородное освоение Арктики с проблемой изменения климата. Всем известно,
что необходимо добиваться снижения выбросов парниковых газов, что каждая страна
и человечество в целом должны находить сценарии снижения выбросов.
Так вот, один из сценариев - смена энергетической парадигмы, то есть уход от
использования ископаемого топлива, и в первую очередь в энергетике и транспорте.
Сегодня, когда Киотский период подходит к концу (2012 г.), государства пытаются
обозначить ориентиры движения в посткиотском пространстве, идет разработка
нового соглашения, в котором уже готовы участвовать и "некиотские" страны
(например, США). На наш взгляд, самые сильные обязательства демонстрирует
Евросоюз: речь идет, возможно, даже о 30-процентном снижении выбросов парниковых
газов (ПГ) через двенадцать лет. Это значит, что реально будет закрыть
предприятия, выбрасывающие наибольшее количество ПГ и перейти к другим
технологиям, с нефтью не связанным. Такая концепция политиками и обществом
принимается, значит, можно говорить о снижении использования ископаемого
топлива. Следовательно, реальна тенденция уменьшения его добычи (в первую
очередь нефти и угля, а затем и газа).
В таком случае следует добиваться введения первого моратория на добычу нефти в
Арктике (пока именно нефти в связи с неготовностью к ликвидации ее разливов в
"ледовых морях"). Собственно, это главная цель WWF - добиться смены парадигмы и
объявить хотя бы один район Земли заповедной для нефтяного освоения зоной, что
стало бы реальным вкладом в защиту Арктики. Логично было бы ожидать такого шага
в первую очередь от стран, входящих в Арктический совет. Это будет реальным
вкладом в выполнение новых посткиотских соглашений. При этом те экономические,
инженерные, интеллектуальные ресурсы, которыми располагают эти страны и мир в
целом, следовало бы направить на то, чтобы именно эти государства стали лидерами
во внедрении новых источников энергии, новых энергетических стратегий, куда
входят крупным блоком потенциал энергоэффективности, энергосбережения и другие
инновационные технологии.
Конечно, мы вполне отдаем себе отчет в том, что сменить парадигму все равно что
остановить машину на ходу, дабы поменять направление ее движения. Очевидно, что
проекты в Арктике все равно будут продавливаться, как в России, так и в других
арктических странах. Мы реалисты и понимаем, что в российском секторе Арктики
процессы освоения углеводородов зашли достаточно далеко. Поэтому мы говорим, что
наш призыв в первую очередь должен быть услышан в отношении новых проектов,
которые существуют еще только гипотетически, то есть в отношении месторождений,
на которые еще не выдана лицензия и работа не началась.
Реально мы можем быть услышаны лет через 20, но чтобы это произошло, надо уже
сегодня, опираясь на весомые аргументы, начинать менять вектор развития. Что
касается уже запущенных проектов (Баренцевоморские, тундровые Красноярского
края, полуострова Я мал), конечно, эти уже не остановишь, но в отношении их мы
будем как минимум добиваться применения того, что в мире называется best
available practice (лучшая практика).
Ясно, что чем проект экологически более безупречен, чем надежнее меры
безопасности, тем он дороже. И тут вопросы к природопользователю будет задавать
экономика: а не выходят ли инвестиции за пределы целесообразности?
Действительно, мы являемся свидетелями того, что в таких сложных
природно-климатических условиях нефтегазовые проекты все откладываются и
откладываются. Мы видели это на примере Ямала, Штокмана, Кашагана (последний -
не Арктика, Северный Каспий, но ледовые условия схожи с арктическими).
НА НЕФТЬ РЫБА НЕ КЛЮЕТ
И Россия, и Канада, и США, и Норвегия все активнее рассматривают Арктику как
источник энергоресурсов. Это записано в соответствующих доктринах. Наш подход
кажется революционным сегодня, но уже через десять - двадцать лет, когда дело
дойдет до новых месторождений, когда затраты на освоение нефтегазовых
месторождений взлетят до космических высот (как, впрочем, и цены на морские
биоресурсы), эколого-экономические аргументы могут быть на нашей стороне. Так
что в среднесрочной перспективе реально ожидать смены курса
социально-экономического развития.
Очевидно, что здесь надо подниматься над уровнем региональных дискуссий и выйти
на глобальный уровень, ведя диалог на постоянной основе, возможно, в рамках
Арктического совета. Государства, отказавшиеся от нефтегазового освоения Арктики
и сделавшие выбор в пользу биоресурсов и устойчивой энергетики, могли бы через
систему международных организаций рассчитывать на преференции для других
сегментов своего развития, в том числе и в области энергетической безопасности.
Таким способом можно, например, в России переломить стагнацию в развитии
возобновляемых источников энергии. По нашему мнению, дать импульс ВИЭ в России
через такого рода глобальные инициативы - одно из самых эффективных действий.
Тем, кто сомневается в реалистичности наших идей, полезно напомнить, что в
Норвегии, еще совсем недавно ориентированной на нефть и газ, полтора года назад
при мощных усилиях экологов (в том числе норвежской организации WWF) парламент
ввел мораторий до 2010 г. на разработку целого ряда новых морских месторождений
нефти. Решающим аргументом стала рыба, которой нефть не по вкусу.
Арктический совет - международная организация, созданная в 1989 г. по инициативе
Финляндии для защиты уникальной природы северной полярной зоны. В Совет входят
восемь приарктических стран: Дания, Финляндия, Исландия, Канада, Норвегия,
Россия, Швеция, США.
Страны-наблюдатели: Великобритания, Франция, ФРГ, Нидерланды, Польша, Испания.
Международные и неправительственные организации-наблюдатели: Конференция
парламентариев арктических стран, Всемирный союз охраны природы, Международный
комитет Красного Креста, Северный совет, Северный форум, Программа ООН по
окружающей среде, Программа развития ООН, Всемирная ассоциация пастухов
северного оленя, Университет Арктики, Арктическая программа Всемирного фонда
дикой природы (WWF). |
|
| |
|
|
| |
|
|
|
|
